Схема плетения белорусского орнамента

Обновлено: 28.04.2024

Эта заметка своего рода восполнение публикации “ Госфлаг Беларуси в зеркале госпропаганды о БЧБ сцяге (К вопросу об осквернении нацистами) “. Хотя в ней есть элементы, связывающие с интересами сектоведения, но я не счёл её достаточно сектоведчекой и политически нейтральной, чтобы разместить на sekty.by. Так что кому интересно — ознакомьтесь на Яндекс.Дзен.

В той публикации я кратко обосновал, что орнамент на госфлаге Беларуси основан на древней символической системе, из которой вышло, по всей видимости, и руническое письмо. В частности, мы нашли в орнаменте белорусского флага руну “Одаль”.

Но о семантике орнамента мы так и не поговорили. Восполняю.

Реконструкция изначального вида
Предварительные замечания
Расшифровка орнамента
Православная Беларусь под языческим флагом?
Национальный в отличие от БЧБ?
Ссылки

Реконструкция изначального вида

Исходный принт Матрёны Маркевич, который положен в основу орнамента госфлага, выглядел так:

На флагах Беларуси 1951 — 1991 и 1995 — 2012 годов символическая надпись передана вполне аутентично.

А вот в редакции 2012 года два соединённых сплошных ромба по сторонам (в оригинальном использовании предполагается горизонтальная проекция) от центральной крупной ромбической фигуры с “крюками” разведены.

К слову, сам факт редакции госсимвола без электорального одобрения лишает возможности говорить о нынешнем флаге как об избранном народом Беларуси на референдуме 1995 года.

Предварительные замечания

По всей вероятности либо архивисты Белпромсовета, либо Михаил Кацер, обнаруживший принт своей сестры в архивах ведомства, присвоили ему название “Восходящее солнце”. Однако оно не охватывает и десятой доли глубины концепта, выраженного в сакральном узоре.

Исследования традиционных узоров белорусского ткачества и сходных с ним традиций других народов позволили установить, что, во-первых, они базируются на элементарных геометрических символах, которые употреблялись с доисторических времён; во-вторых, имеют устойчивые паттерны, что говорит о том, что это не просто эстетические украшения, а некие сакрально-магические записи. Это подтверждается и этнографическим материалом: вышиванки с определённым рисунком использовались в качестве оберегов, для “ворожбы” и в других обрядах. Также и некоторые обряды основывались на воспроизведении геометрии знаков на вышивке.

Археологические данные говорят, что появились базовые символы в доисторическую эпоху. Ввиду отсутствия письменности реконструировать их исходное значение непросто. Отчасти такую возможность дают кросскультурные исследования (скажем наблюдения в каком семантическом пространстве использовались изучаемые символы в древних, но уже письменных культурах), исследования культуры так называемых “нецивилизованных” народов, сохранивших древний уклад жизни, этнографические данные (например, интервью с потомственными мастерицами, поясняющими значение вышивки на основе рассказов своих предков) и так далее.

При погружении в тему в целом создаётся впечатление, что через подобную символику доисторические предки выражали целостные мифологические концепты. Боюсь переход к языку абстрактных понятий явился не прогрессивным шагом в интеллектуальной эволюции человека, а переходом на более примитивный и плоский уровень восприятия. Мифологические образы (выраженные в том числе в ритуальной символике) настолько же жизненнее и глубже спекулятивного языка сухих отвлечённых понятий, насколько подлинный жизненный опыт богаче и глубже попытки передать его в двухмерном рисунке. Этот факт тоже препятствует адекватному полноценному переводу сакральных символических надписей на язык понятного нам уровня восприятия. Мы уже не умеем фиксировать целостность образа во всей его семантической многогранности и диалектической противоречивости. Мы невольно расчленяем его на элементы, между которыми пытаемся найти строгие логические связи и устранить формально-логические противоречия. По сути наш перевод это отчёт “паталагоанатома”…

Тем не менее попробуем раскрыть смысловое значение орнамента на государственном флаге Беларуси насколько хватит наших способностей.

Расшифровка орнамента

В основе изучаемого рисунка ромбические фигуры. Археологически они фиксируются с эпохи каменного века. Ещё в 1965 году украинская палеозоолог Валентина Ивановна Бибикова обратила внимание, что на срезе годовые наросты мамонтовой кости образуют не кольца, как у деревьев, а робмовидно-меандровый рисунок.

Таким образом “священные изображения палеолитических “венер”, игравшие такую важную роль в магических воззрениях древних охотников, будучи изготовлены из мамонтовой кости, тем самым были покрыты сотнями малоприметных, но вполне различимых ромбиков, образуемых структурой дентина. Это был естественный, имманентный, неотъемлемый узор, украшавший всю женскую фигуру, вырезанную из Мамонтова бивня”./1/ Исследовательница предположила, что в глазах древнего охотника естественным образом на визуальном уровне сложилась двойная ассоциация таких фигур с одной стороны с культом плодородия выражением которого были “палеолитические венеры”, а с другой стороны с благополучием и успехом, которые ассоциировались у него с мамонтом.

Археология ориньяка обнаруживает останков мамонтов существенно больше, чем это необходимо для гастрономических и бытовых нужд людей того времени, которые жили небольшими группами по 6—12 человек. Их окружало большое количество животных, которых можно были добывать с меньшим риском. К тому же запасы мяса относительно долго могли храниться разве что зимой. Да и тогда наличие огромной туши около стана привлекало хищников и создавало ненужные риски для человека. Поэтому вероятнее мамонтов добывали преимущественно в культовых целях. Подобно тому, как и сегодня пигмеи тропической Африки охотятся на слонов только тогда, когда хотят приобщиться Высшей Небесной силе, поскольку считают слона воплощением Высшего Бога, покровительствующего человеку. Вероятно “размеры и мощь мамонта символизировали для ориньякского охотника всемощное Высшее Существо, точно также как для неандертальцев таким символом был пещерный медведь”./2/

Эта символика читается и в захоронениях, когда рядом с умершим клали бивни мамонта, а тело накрывали его лопатками. “Видимо, и для древних охотников Европы общение с мамонтом в жертвоприношении, присутствие бивней и костей мамонта в могиле, в святилище было знаком богоприсугствия, богообщения. Отдавая своих умерших покрову Того Существа, символом которого являлся мамонт, кроманьонцы скорее всего уповали на приобщение своих умерших к Его свойствам вечности, всемощности. Живя в мире дикой природы, досконально зная ее строй и порядок, могли ли эти древние охотники лучше выразить идею божественного всемогущества в земных, то есть в единственно возможных для всех нас образах, чем уподоблением мамонту Божественного Существа?”/2/

Поскольку сами фигурки “палеолитических венер” символизируют беременную “Мать-Землю”, то бивень мамонта как материал для их изготовления, видимо, символизирует Небесного Супруга, от которого она плодоносит.

Печать для татуировки. Мезинская стоянка.

Войдя в ритуальную практику (возможно через татуировки) ромбо-меандровые идеограммы дожили до неолита. На культовых статуэтках и предметах этого времени, сделанных уже не из мамонтовой кости, ромбовидный узор изображают искусственно. “До нашего времени дошло несколько моделей жертвенных хлебов эпохи неолита, сделанных из глины. Потпоранье (Восточная Югославия), Баньица (под Белградом). На их верх нанесены образующие треугольники и ромбы, насечки со вдавленными точками или настоящими зернами. Такие же треугольники и ромбы с заключенными в них точками или зернами находим мы и на многочисленных статуэтках беременных женщин из жилищ и погребений VII—V тысячелетий до Р.Х. Поскольку эти знаки, как правило, рисовались на животе, ягодицах и в районе половых органов, они, видимо, обозначали внутренние органы деторождения, принявшие в себя семя. «Похороны в утробе сходны с по-саженным в землю зерном и в обоих случаях вполне естественным было ожидание появления новой жизни из старой» — указывала М. Гимбутас” ./2/

Видимо в эту эпоху происходит смещение семантики ромбовидного узора от обозначение Того, Кто оплодотворяет к обозначению самого факта оплодотворения, а затем и к обозначению обработанного поля. Ведь для людей эпохи земледелия ромбовидные фигуры уже ассоциируются не со срезом бивня мамонта, а с формой очертания распаханного поля. Обратите внимание, что на орнаменте флага, как и на рисунках неолита, присутствуют точки-зёрна.

В период формирования этого семантического ряда, по всей видимости, в религиозной мифологии и практике человек осмыляет Мироздание через два арехетипа: Мужской-Дающий-Оплодотворяющий и Женский-Воспринимающий-Порождающий. Первый представлен в образе Небесного Творца, а второй в образе беременной и плодоносящей Матери-Земли*. “Сам факт знания неписьменными народами Бога-Творца ныне не вызывает сомнений. Это личное существо, обладающее, как правило, этимологически значимым именем. Его местопребыванием всегда называется небо, небесные сферы или нечто «превыше небес», но никогда — земля или подземный мир. Очень часто небесное пребывание Бога-Творца отражено в его имени. Ненцы называют Его Нум, то есть «небо», австралийские аборигены, живущие на берегах залива Шоалхавен — Мирирул — то есть «небо» или «Тот, Который на небе». Охотники и собиратели пищи Огненной Земли из племени селкнам называют Творца Темаукель — «Тот, Кто над этим». Но имя это священно и тайно, и обычно о Творце говорят иносказательно «соонх-хаскан» (небожитель) или «соонх кас пемер» (Тот, Кто на небесах). Часто небу противопоставляется земля, которую Небесный Бог создал и от Его соития с которой произошли все существа” ./2/

В переводе на язык отвлечённых понятий человек каменного века веровал, что имеется Творческий Самобытный Разум (Небесный Отец-Супруг), который Своими творческими потенциями, энергиями оплодотворяет и оформляет протовещество или протоматерию (или μή ὄν (меон), как сказали бы некоторые греческие философы), представленную в образе Матери-Земли.

Первый, мужской, архетип воспринимался как вообще источника жизни и всяческих благ, подобно новозаветному представлению о Боге: “Всякое даяние доброе и всякий дар совершенный
нисходит свыше, от Отца светов…” (Иак. 1:17). Кстати, славянское “Бог” это и есть “источник и податель всяческих благ”.

“В русском языке и в других языках славянского происхождения, относящихся к индоевропейской группе, слово «Бог», как считают лингвисты, родственно санскритскому bhaga, что значит «одаряющий, наделяющий», в свою очередь происходящему от bhagas – «достояние», «счастье».10 «Богатство» тоже родственно слову «Бог». В этом выражено представление о Боге как полноте бытия, как всесовершенстве и блаженстве, которые, однако, не остаются внутри Божества, но изливаются на мир, людей, на все живое. Бог одаряет, наделяет нас Своей полнотой, Своим богатством, когда мы приобщаемся к Нему”. Митрополит Иларион (Алфеев), Таинство веры. Введение в православное догматическое богословие

Подтверждение и выражение своей веры человек находил во всех сферах. Вот небо “осеменяет” живительной влагой дождя сухую почву земли, и та плодоносит обильной зеленью. А вот муж засевает утробу жены и так рождает новую жизнь… Новая жизнь, однако, требует жертвы. Мужское семя, как и пшеничное зерно, должно сперва “погибнуть”, быть “погребено”, и только тогда родиться новая жизнь.

Вот почему так тесно тематически связаны между собой ритуалы сельскохозяйственные, свадебные, родовые и погребальные. Нарочито выпяченный беременный живот “пелеолитической венеры”, выражающий прежде всего идею новой жизни, плодородия, семантически это тот же погребальный курган (и доставшиеся нам от него в наследие могильные холмики), в который подобно зерну “сеется” почивший в надежде на возрождение в новую жизнь.

Мы не знаем как именно в доисторическую эпоху древний человек представлял себе это возрождение. Но символика древнейших захоронений вполне выразительно подчёркивает присутствие надежды на него. Это и ориентация могил по ходу солнца (символа источника жизни), и укладывание тел в позе заснувшего (значит когда-то проснётся) или эмбриона (снова символика “беременной” Матери-Земли), и использование охры (производного от цвета крови символа жизни), и возложение цветов (особенно лекарственных растений — возможно, как намёка на “врачевство” бессмертия)…

Жертвенные хлеба и поминальные трапезы тоже продолжают этот символический ряд:
“Человек умирает, но он оставляет потомков, род, которые после него будут жить на земле, и он, умерший, будет жить в них, как в колосе пшеницы живет то зернышко, из которого пророс колос. Не исключено, что если еще в палеолите зубр и мамонт были воплощенными символами небесной, творческой, божественной реальности, то колос, зерно и, шире, растительная пища вообще — реальности земной, родовой. Собирая дикорастущие злаки, растирая их зерна в муку, выпекая хлебы и вкушая их, наши древние предки соединяли себя с «родом отцов своих», и их, «отцов», с собой, через стихию все принимающей и все возрождающей земли.
Если мощные животные, олицетворявшие Творца в эпоху палеолита, не несли непосредственного символического сходства с образом смерти и воскресения, оставались как бы по ту сторону смерти, в инобытии, то зерно вполне выражало анастатические идеи. И тогда, когда в обществе первобытных охотников эти идеи усилились, они обратили внимание на семя, ценой своей смерти в земле вызывающее к жизни росток. Вкушая годные в пищу семена дикорастущих трав, в первую очередь крупные – зерна злаков и бобов, человек, видимо, подразумевал, что и он, если ест их с соблюдением определенных ритуалов, так же победит смерть. Не исключено, что первоначально ритуальной пищей, по крайней мере, на Ближнем Востоке, был отвар из муки, сохранившийся в качестве священной снеди в Элевсинских мистериях Греции, связанных непосредственно с Персефоной и ее матерью Деметрой (то есть с зерном и Матерью-Землей). Опресноки – бездрожжевой хлеб – это дальнейшее развитие ритуальной пищи. Они возникают от непосредственного соприкосновения с огнем смеси муки с водой. Огонь – переносчик жертвы, соединил с небом победившее смерть зерно, ставшее при этом хлебом (вспомним широко распространенный обычай поминальных блинов)…
Примечательно, что в древнеегипетском языке плуг, обрабатывающий землю и мужской половой член одинаково произносятся hnn (хенен), хотя иероглифически изображается несколько различно… Как женщина получает семя извне, от мужа, так и земля – от сеятеля. А в образе «могила – утроба земли» само тело умершего становится семенем его новой, будущей жизни и подателем этого семени является Сам Творец всяческой жизни…”

Итак, если следовать древней семантике ромб выражает идею диалектического единства жизни-смерти и их синтеза: развития, приумножения… А собственно точки внутри ромба символизируют творческую потенцию или семя, которому предстоит пожертвовать собственной жизнью, чтобы дать место новой.

Теперь понимаете насколько абсурдно звучит “разоблачение” некоторых пропагандистов о том, что на госфлаге изображён не символ плодородия, а погребальный орнамент! Одни и те же образы и символы выражали не только для человека палеолита, но и в зафиксированных этнографами материалах идею как смерти, так и плодородия, как погребения, так и рождения новой жизни. Рушники с одним и тем же орнаментом могли использоваться и в погребальных, и в сельскохозяйственных, и в свадебных обрядах. Более того, как указывают этнографы, сами родильные, погребальные и свадебные обряды в народной культуре имеют общую семантическую логику и структуру.

Одним из важных элементов этих обрядов жизненного цикла является омывание. “В системе представлений об отделении ребенка от сферы нечеловеческого и создании “настоящего” человека особое значение придавалось его обмыванию. — пишет российский фольклорист, этнограф и антрополог Альберт Байбурин. — Обычно обмывание рассматривается в контексте очистительных процедур. В принципе нет основания отрицать возможность такого осмысления. Однако значение ритуального омовения этим явно не исчерпывается, что становится очевидным при обращении, например, к свадебной бане или обмыванию покойника (комплекс омовение — одевание — вынос применительно к похоронам реконструируется в работе: Watkis, 1969, р. 235—242; об аналогиях в свадьбе см.: Левинтон, 1977, с. 333). Видимо, можно предположить, что обязательность омовения в названных ритуалах жизненного цикла связана с логикой ритуала, в соответствии с которой основной персонаж (невеста, покойник) должен быть сначала приведен в “исходное” (природное) состояние и только после этого возможен его переход в новое качество. Омовение и сопутствующая ему нагота, отсутствие всяких знаков, указывающих на связь объекта с миром “культуры” — все это, видимо, и символизировало его “природное”, “исходное” состояние. Кроме того, нет сомнения, что вода связывалась с той субстанцией, которая не только давала жизнь человеку и всему живому, но и в которую он возвращался, завершив свой жизненный путь (ср. мотивы живой и мертвой воды). Для родинного обряда можно предположить и другое значение ритуального обмывания: с помощью этой процедуры происходит символическое отделение ребенка от того мира, откуда он появился. С ребенка смывается то, что указывает на его принадлежность нечеловеческому (ср. ниже о смывании “девичества” с невесты). Именно в этом смысле можно говорить и об очищении”./3/

Как видим роль “деструктуризирующей” стихии перед приданием качественно нового состояния играет вода. Это понятно, потому что вода не имеет собственной формы и что как не она может наиболее ярко символизировать собой принимающий, оплодотворяемый архетип в состоянии чистой готовности принять Оформляющие Творческие потенции “Небесного Супруга”. В схожем значении употребляет этот образ Библия, описывая состояние протоматерии накануне творения: “Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою” . (Бытие 1:2) Здесь водой названа “земля” (читай: протоматерия), которой ещё не придана структура, форма, какой-то вид: которая находится в ожидании творческого “оплодотворения” от Духа Божия.

Видимо в схожем значении ещё с эпохи палеолита использовались разновидности ромбо-меандрового рисунка, знаменующие водную стихию:

В этом разделе я буду выкладывать схемы для ткачества на бердо и примеры работ, выполненных в различных техниках плетения. Уверена, этот раздел вас очень порадует своей красотой и многообразием.

Также здесь представлены разделы с символами, специально отрисованных для применения их в ткачестве, вышивке крестиком.

Если у вас есть интересный материал по данной тематике, пожалуйста поделитесь. Это может быть ссылка на полезный ресурс, фотографии из музея, книги.

Свои вопросы и пожелания пишите мне через мою группу Вконтакте Мастерская Мирославны

Схемы геометричных символов

Другие красивые символы

Схемы узоров для ткачества на бердо

Всевозможные предметы с беларуским орнаментом нынче очень популярны. Дизайнеры не упускают возможности поддержать этот модный тренд.

Белорусские национальные узоры

Узоры и орнаменты – особенный вид народного творчества, тесно связанный с термином «декор», призванный не только украшать предметы и одежду, но и представляющий собой целую сложную структуру.

Беларуский орнамент отличается богатством колорита и множеством разновидностей форм узоров. В последнее время он стал очень популярен не только у людей в возрасте, но и среди молодежи.

Схемы узоров применяются не только в дизайне интерьеров, но и в оформлении одежды.

Активно развивается тенденция на нанесение татуировок с национальными узорами. Среди молодежи это считается особым проявлением патриотизма и производится, чтобы акцентировать принадлежность к своей национальности. При этом делают такие татуировки не только в Беларуси – в других странах эта услуга также популярна.

Особенности беларуских узоров

Яркими отличительными чертами орнаментов Беларуси можно назвать преимущественное использование различных геометрических фигур:

квадрат;
ромб;
четырехугольник;
полосы и их детали.

В некоторых случаях осуществлялось плавное перетекание фигур в растительные мотивы. Что характерно для беларуских узоров – это отсутствие в них символов смерти. Для беларусов орнамент – это своего рода оберег, который должен содержать в себе только положительное. Разумеется, надобности в создании оберегов с изображениями горя, смерти или боли не было.

Традиции. Они есть в каждой семье. В каждом народе и государстве. В разных местностях есть свои приметы, поговорки. Свои привычки. Свой язык. Чему мать обучает свое дитя, кроме первичных навыков и языка? Каждая мать передает своему ребенку традиции своего народа. Готовит национальные блюда. Одевает в национальный костюм, может, только и в праздник. И в эти, казалось бы, обычные моменты передает частичку истории. Любовь к предкам, к своей земле. К тому, что незримо есть в каждом человеке. Как часто мы не обращаем на такие вещи внимания, и нам кажется это совсем обычным делом. Даже рассматривая картинки в старых книжках и надевая вышитые вещи, мало задумываемся, кто придумал этот узор и для чего он, что в себе несет.

История происхождения

Первые задокументированные белорусские орнаменты начали прослеживаться со второй половины XIX века. Ранних документов нет, и мы можем судить об истории развития орнамента только из материальных данных, сохранившихся до наших времен. Белорусское искусство очень тесно переплетается с умениями всех славянских народов. Проживая рядом, люди обменивались вещами, продавали их. Они верили в одних и тех же богов. Это сыграло свою роль в истории каждого народа. Так же происходило и с изобразительным искусством, на основе которого и зародился белорусский орнамент. В средние века на территории современной Белоруси очень уважаемыми были резчики по дереву и металлу. Они выполняли удивительные узоры. Так и распространился белорусский орнамент дальше.

Первые орнаменты

Первые белорусские орнаменты были в большинстве геометричными. Также разбавлялись пышными растительными узорами. Они имели особое значение. Такими орнаментами украшали одежду, домашнюю утварь. Основу узоров составляют широкие полосы из ромбов, треугольников и розеток. Конечно, важным элементом первых орнаментов был крест. Этот символ с древних времен считался оберегом. Современные белорусские орнаменты также вышиваются крестом. Техника выполнения очень проста. Сначала в одну сторону рисунка проходят половиной стежков и, возвращаясь, накрывают стежок ниткой. Так и получается крестик. Такая техника позволяет в короткое время и без особых усилий забивать большую площадь орнамента.

Как развивался орнамент?

Развитие вышивки шло постепенно. Сначала активно вышивались разнообразные геометрические узоры. Постепенно к ним добавлялись пышные растительные узоры. Изображали различные формы мира. Также мастера добавляли в вышивку украшающие швы, которые становились неотъемлемой частью орнамента. Сочетание разных цветов тоже было не с самого начала. В некоторых вышивках преобладает красный, белый или черные цвета. Позже стали сочетать черный с красным. Больше всего изменений белорусские узоры и орнаменты претерпели в период капитализма. Это уже обусловлено наложенным отпечатком власти над народом. Сам орнамент сформировался на протяжении нескольких столетий и отличается своим генетическим единством основных элементов по всей территории Белоруси. Хоть в каждой местности и добавлены свои мотивы.

Описание орнамента

Традиционный белорусский орнамент выглядит геометрическим. На первый взгляд, это очень сложное переплетение разного рода геометрических фигур. В нем можно более всего выделить прямые и зигзагообразные линии. Разной формы большие и маленькие кресты, треугольники, квадраты, прямоугольники, звезды. Одним из самых важных изображений в белорусском орнаменте является ромб. Он считается символом большого солнца, Земли-кормилицы, а также дождя и урожая. Используется изображение не только ромба, но и разных его частей.

Позже всего появились изображения людей, птиц, зверей. Птиц обозначали как символ весеннего тепла и света. В народных мифах и поверьях они приносили весну на своих крыльях. Для большей сказочности их изображали в очень пышном оперении, а на головах вышивали крестики, имитировавшие символы огня и солнца.

Самыми последними начали изображать людей, а именно женские фигуры. Но они были самым важным элементом в вышивке белорусского орнамента. Вышивали фигуры Масленицы, русалки, Матери-Земли, Лады, Купалинки. Эти мифические фигуры несли определенный смысл, а именно плодородие и продолжение жизни на земле, и были почти священны.

Символы белорусского орнамента

Орнамент — это не просто красивые рисунки, которые украшают вышивку. К каждому символу есть свое обозначение, которое отражает его суть. Несет в себе смысловую нагрузку. Большое дерево символизирует бессмертие и вечность. Символ, напоминающий масленицу, называется Житняя Баба, и он несет в себе плодородие. Ромб в ромбе – пробуждение природы весной. Есть символ матери и девушки березы. Символ, который защищает детей. Символ для крепкой семьи (такие вышивали на свадебных рушниках).

А для любви в белорусском орнаменте есть не один символ, а целых четыре. Символ зарождающейся любви, любви в расцвете, любви без взаимности и памяти о любви. Очень приятно, что такую тему, как любовь, в этом искусстве не обошли стороной.

Использование орнамента в вышивке

Вышивка белорусским орнаментом встречается по всей территории этой страны. Но в каждой местности она и отличается своими особенностями и фигурами. Везде использовались полосы и разнообразные бордюры в вышивке. Каждый регион по-разному располагает узоры, орнаменты и символы. Так, в схеме вышивки белорусского орнамента на востоке Полесья встречается больше растительных узоров. Геометрических мотивов почти не наблюдается, их вытеснили изображения роз, которые в большинстве вышивают белым и красным цветом. В некоторых районах преобладает ромбическое изображение даже в полосах, которые украшают низ рубах.

Основной интерес в вышивке рушников представляют вышивки полесских мастеров. Рушники с их вышивкой в основном использовали для свадеб. На них изображены все традиционные символы на добрую жизнь, крепкую любовь и плодородие для молодой семьи. Схема белорусского орнамента сложностью не слишком отличается от украинской или литовской вышивки. Все же соседние народы, и узоры немного схожи.

Узор на флаге

Орнамент белорусского флага означает народное единство, культуру и духовное богатство. Связь с предками и дань традициям. Узор на белорусском флаге традиционно красный, геометрический. Он больше похож на орнамент, который изображают на сорочках и рубахах. Но орнамент не просто взят с неба, он изображен в 1917 году крестьянкой Матреной Макаревич и имеет название «Восходящее солнце».

Размещение на флаге орнамента дает возможность быстро идентифицировать флаг, а также несет посыл единения с предками и уважение собственной культуры. Также в нем содержится некое пожелание благополучия и процветания. Такие узоры всегда считались оберегами. Может, и этот узор незримо хранит белорусскую землю.

Если разобрать орнамент на символы, то там мы увидим большой ромб, обозначающий восходящее солнце. А по обе стороны от него символы богатства и благосостояния.

Интересные факты

Белорусский орнамент на флаге Белоруссии заменяли. Изначально он был белым на красном поле. Это наверняка следствие советского прошлого. Но после распада СССР цвета на орнаменте были восстановлены правильно. Так, как мы видим их сейчас. Красный орнамент на белом поле.

Еще один интересный факт заключается в вышитой белорусским орнаментом одежде. Некоторые верят, что при ношении одежды, на которой изображены нужные тебе символы, можно повлиять на судьбу. Это не лишено смысла. Ведь люди верят, что некоторые изображения, те же руны, способны влиять на жизнь. В той же степени рассматривается и орнамент, как некогда его назвали «шифр народа». Если символы, которые вышиваются, несут в себе значение здоровья и благополучия, то, возможно, имея их на одежде, можно стать немного здоровее.

Еще мастера белорусского орнамента утверждают, что, вышивая его, успокаиваешься, мысли приходят в порядок и на душе становится светлее. Это своего рода медитация. Только в итоге из-под рук мастера выходит шедевр. Ну, и польза для психического и физического здоровья несомненна.

Русские орнаменты и узоры запись закреплена

Друзья, в документы группы добавлена книга формате djvu «Беларускі арнамент: Ткацтва. Вышыўка / Белорусский орнамент: Ткачество. Вышивка» 1996 года издания. Автор: Михаил Сергеевич Кацар.
Имя доктора искусствоведения Михаила Сергеевича (1906-1995) вошло в белорусскую культуру.

В книге подобраны довоенные записи, зарисовки и фотоснимки - значимый материал для изыскателей духовной культуры белорусского народа, потому что таковых записей больше нигде нет. Не смотря на то, что книга написана на белорусском, она содержит неповторимый материал (в т.ч. в пределах 600 разноцветных и черно-белых картинок), который открывает поэтическую душу белорусского народа, его видение природы и ее связи с человеком и его жизнью.

Читайте также: